Моя чужая память
Есть темы, к которым подходить надо осторожно, «на цыпочках», взвешивая каждое слово. И даже не потому, что за огульно высказанную мысль тебя могут сжечь на костре, почище средневековой инквизиции, — дело, скорее, во внутреннем понимании, что так нельзя. Но и молчать не получается, потому что какая-то заноза, засевшая глубоко, мешает спокойно здравствовать и закрывать глаза на происходящее.
1941-1945. Можем повторить?
Память и история — они идут рука об руку, вот только и то, и другое порой искажается: вмешивается существующий режим, срабатывает фактор «заказчика». Попробуй разберись, что происходит вокруг сегодня, а если это было 100-200 лет назад... Всегда же есть что-то, о чем говорить нельзя, потому что не выгодно: портит статистику, смазывает красивую картинку — все же любят, чтобы было гладко да сладко, меда много не бывает. Да и что с того, что картинка — это всего лишь красочный баннер, который прикрывает полуразвалившуюся хибару. Нужна ли нам правда?
В последнее время все чаще возникает мысль, что тема Великой Отечественной войны поставлена на поток. Пока мы орем во все горло о своем патриотизме, клеим на автомобили похабные виниловые наклейки «1941-1945. Можем повторить», обвешиваемся георгиевскими лентами (в каких масштабах ее вообще выпускают?), громыхаем навороченной техникой на парадах, у нас под носом что-то разваливается. Пенсионеры не могут позволить себе купить в магазине килограмм помидоров, огурцов или яблок, потому что дорого. Кто-то живет в аварийном доме с полуразрушенной крышей и ждет своей очереди — не во дворец, но в нормальные человеческие условия. Молодежь может помышлять о собственных квадратных метрах, только отдавшись в ипотечную кабалу банку. А вокруг — мусор. Посмотрите на этикетки — много ли на рынке товаров российского производства? Что мы вообще на сегодняшний день производим? Так кто и что там собирается повторять? Пропитый насквозь Вася Пупкин, который мертвым грузом висит на шее у многотерпеливой жены и не хочет искать работу, но зато он — русский всей душой? Или мальчики в подвернутых джинсах, которые при первой же возможности готовы «свалить из Рашки»?
Вполголоса
Может, не нужно кричать о том, о чем молчат ветераны? Для них война — это боль, погибшие товарищи, холод, вши; для их матерей и жен — это каторжный труд, голод, эвакуация; у детей война отобрала детство, родителей… А мы? Что мы знаем о войне? Что знаю о войне я, которая родилась в 90-е?
Кто-то прочитает и скажет: так что, забыть, молчать? В пятом классе я пришла в музей боевой славы… Больше 10 лет прошло, а эта тема меня так и не отпустила. Так хочу ли я, чтобы о войне забыли, чтобы память о погибших поросла быльем? Но ведь не для галочки нужно помнить, не по большим праздникам. Помнить надо в первую очередь одиноких стариков, пока они еще живы.
Какова цена Победы? Разве не было заградотрядов, которые размещались позади основных войск для поддержания воинской дисциплины, штрафных батальонов, плохого вооружения? Что такое суд «по законам военного времени»? Никак не могу забыть одно крылатое выражение: «Надо быть очень смелым человеком, чтобы быть трусом в Красной армии...». Сколько ребят, которым не было и двадцати, ушло на войну? А сколько вернулось? Как можно в свои двадцать тащить на себе всю тяжесть войны? И как потом строить мирную жизнь, когда сам ты пропитан кровью и порохом? Был ли у них выбор?
Мы, как заклинание, повторяем: «Помнить о войне, чтобы она никогда не повторилась». А сколько вооруженных конфликтов случилось с тех самых пор? Или, может, нацизм перестал существовать? Мы помним о Победе в парадной форме, с орденами и медалями, с тысячами залпов салютов… Стабильно помним несколько дней в году, но как же в остальное время? И что такое память без понимания? Если мы будем помнить дежурно, то как будут помнить наши внуки, да и будут ли?
Мне так хочется, чтобы жила эта память — настоящая! Пусть горько будет, пусть тошно, но чтобы наши седовласые старики, заплатившие непомерную цену, могли гордиться нами и страной. Ведь если не будем помнить мы, то кто? И если мы не будем менять окружающую действительность к лучшему, то кто это сделает за нас?
Ксения СОРОКИНА